Глава 1284: Слава Ткачу
Несколько мгновений Санни не мог пошевелиться. Наткнуться на кеч именно в этот момент, когда они отчаянно нуждались в убежище, уже было достаточно шокирующим. Обнаружить труп, до жути похожий на безымянного узника потайного подземелья под разрушенным собором внутри кеча… это повергло его в состояние оцепенения.
В голове пронеслись самые разные дикие мысли.
На долю секунды Санни даже представилось, что это его собственный труп, принесённый сюда из будущего какой-то странной аномалией мистической реки. Но нет… пропорции были не те. Он и сам был невысоким, а таинственный человек был ещё меньше. Практически крошечным.
Более того, теперь, когда Санни внимательно рассмотрел труп, он понял, что тот тоже отличается от узника разрушенного собора. Тёмная мантия и маска были теми же, но тело, скрытое под ними, было другим. Даже если его черты были скрыты, он мог заметить разницу.
И всё же… что это значит? Как может существовать ещё одна Маска Ткача? Кто эти два человека и как они могли быть так похожи, несмотря на огромное расстояние между Мрачным Городом и Гробницей Ариэля?
Нефис тоже выглядела ошеломлённой, хотя и по другой причине, нежели Санни. Однако она заметила его сильную реакцию.
«Санни? В чём дело?»
Она должна была заметить, что на трупе была та же маска, что и на Дворняге. Она также знала, что это Божественное Воспоминание Седьмого Уровня, хотя Санни никогда не говорил ей, откуда взялась Маска Ткача.
Он глубоко вздохнул.
«Этот труп… он точно такой же, как и тот, который я нашёл в Мрачном Городе, под собором. Именно там я получил маску».
Санни нашёл Порождение Мерзкой Птицы-Воровки по чистой случайности — даже если эта случайность произошла только из-за влияния [Судьбоносного]. Однако всё, что последовало за поглощением капли ихора, содержащей Кровавое Сплетение, было логическим результатом. Это было следствием той первой случайной встречи.
Руководствуясь способностью видеть сияние божественности, которую даровало ему Кровавое Сплетение, он исследовал собор Мрачного Города и получил Маску Ткача. Руководствуясь маской Ткача, он нырнул в Небо Внизу, добрался до Башни Чёрного Дерева и обнаружил отрубленную руку Ткача, получив таким образом Костяное Сплетение.
В чём же тогда причина этой ситуации? Это случайность или же результат его выбора?
Пока Санни был поглощён своими мыслями, Нефис хмуро смотрела на него.
«…Труп? Что ты имеешь в виду?»
Он вздрогнул.
Неужели она не видит сгорбленную фигуру, сидящую на скамье рулевого?
Он сделал шаг вперёд и торопливым движением указал на неё.
«Т-там… разве ты не видишь этот труп?»
Нефис выглядела одновременно настороженной и слегка растерянной.
«Конечно же, я вижу этого человека. Просто… почему ты всё время называешь его трупом? Этот человек жив».
Глаза Санни расширились.
…И в следующее мгновение труп пошевелился.
Глубоко вздохнув, он поднял голову, и две тёмные бездны, вырезанные в страшной маске, уставились на Санни с невыразимой эмоцией.
Затем труп медленно, с трудом поднялся на ноги.
Нет, не труп… человек. Носитель Маски Ткача действительно был жив.
Санни молча наблюдал за происходящим, не в силах пошевелиться. Только его рука слегка вытянулась, готовая призвать оружие.
Как только владелец кеча поднялся на ноги, Санни понял, что тот действительно очень маленький. Фигура, окутанная тёмной мантией, была очень худой, казалась слабой и хрупкой. Спина человека была сгорблена, а руки, казалось, слегка дрожали.
Неудивительно, что Санни принял обладателя маски за труп. Поскольку человек оставался совершенно неподвижным, а восприятие Санни было замутнено встречей в подземелье разрушенного собора, было бы странно предположить, что человек жив.
Сгорбленный незнакомец замер, глядя на них сквозь беспросветные ямы глаз чёрной лакированной маски. Санни и Нефис тоже не двигались, не зная, что делать.
Они только что бесцеремонно забрались в лодку этого человека… так что же им оставалось делать? Вежливо попросить о спасении? Или напасть на него от страха?
Санни тайком перевёл взгляд, пытаясь определить, кто носит маску — человек или Кошмарное Существо. Однако, как и в случае с трупом под собором, тёмная мантия и маска были непроницаемы. За ними лежала непостижимая бездна.
По его спине пробежал ледяной холодок.
Затем владелец кеча медленно поднял руки, обтянутые чёрными перчатками. Тонкие пальцы коснулись краёв чёрной лакированной маски и медленно потянули её вниз.
Открывшееся лицо принадлежало человеку. Это была старая, очень старая женщина. Санни никогда не видел никого, кто выглядел бы настолько древним. Он не мог поверить, что такая старуха ещё жива.
Её загорелая кожа была покрыта паутиной глубоких, пещеристых морщин и обтягивала истощённое лицо, как хрупкая бумага. Её длинные волосы были совершенно белыми и тонкими, сквозь них виднелись проблески коричневого пергамента кожи головы. Глаза, когда-то пронзительные, теперь были тусклыми и затуманенными молочной катарактой.
Маленькое, сгорбленное тело старухи было хрупким и тонким, словно готовым рухнуть от малейшего порыва ветра. Тёмная мантия безвольно свисала с женщины, будучи на несколько размеров больше неё.
Тем не менее от неё исходило ощущение безупречного достоинства, силы воли и… даже святости.
Чёрная маска с деревянным стуком упала на палубу кеча.
Старуха молча смотрела на Санни и Нефис, одно мгновение проходило за другим.
А потом она пошевелилась.
Наклонившись, она застонала и медленно опустилась на колени. Санни испугался, но больше всего ему захотелось броситься вперёд и остановить её. Это было невероятно неправильно — видеть такую старую женщину, стоящую на коленях… тем более перед ним.
Он заметил, как напряглась спина Неф — она чувствовала то же самое. Уголок её глаза дёрнулся.
Но никто из них не шелохнулся.
Наконец колени старухи коснулись палубы. Выставив обе руки перед собой, она сделала дрожащий вдох, а затем глубоко поклонилась.
Её тихий голос был похож на царапание пера. Услышав его, Санни вздрогнул.
Она произнесла:
«Слава… Ткачу… Демону Судьбы…»
В наступившей тишине он некоторое время колебался, а затем ответил:
«…Первенцу Неизвестного».
Старуха несколько мгновений оставалась неподвижной, а затем испустила долгий вздох.
Опустив голову ещё ближе к палубе, она с благоговением произнесла:
«Ананке приветствует Детей Ткача…»