Глава 1320: Конец детства
В конце концов Ананке сменила Нефис у рулевого весла. Нефис выглядела измождённой после целого дня управления ветрами… однако Санни показалось, что её взгляд был более тусклым, чем можно было объяснить простой усталостью.
Бросив на неё вопросительный взгляд, он спросил:
«Ты в порядке?»
Она замерла на несколько мгновений, а затем молча кивнула. Сев и прислонившись спиной к борту кеча, Нефис устало закрыла глаза. Она не спала с тех пор, как они покинули Плетение, и хотя Мастера вроде них могли легко бодрствовать сутками, умственная усталость всё равно давала о себе знать.
‘…Думаю, она не хочет говорить о том, что её беспокоит’.
Санни изучил бледное лицо Неф, а затем тихо вызвал Кошмара и приказал ему охранять её сны. Тёмный конь скрылся в тени на носу судна, бесформенный и бдительный. Не удовлетворившись этим, Санни послал четыре из пяти теней на его усиление.
Воспоминания о встрече с воплощением Безумного Принца всё ещё преследовали его мысли.
Дальше ему оставалось только продолжать плести нити эссенции. Санни сидел на палубе кеча, скрестив ноги, а его пальцы танцевали в воздухе. К этому времени он был уже достаточно опытен в создании нитей эссенции, чтобы не уделять этому процессу много внимания. Это сильно отличалось от того, когда он впервые попробовал плести и постоянно резал руки до костей.
Болезненно приобретённый опыт и повышенная чувствительность, которую Костяное Сплетение давало кончикам пальцев, облегчили задачу. Теперь Санни требовалось лишь время и эссенция, чтобы создать достаточной длины нить для плетения Воспоминания.
Но на это всё равно требовалось время.
Через некоторое время Ананке с любопытством взглянула на него и спросила:
«Милорд… не возражаете, если я поинтересуюсь, что вы делаете?»
Санни несколько мгновений молчал, а затем слегка повернул голову. Он колебался перед ответом, зная, как странно она относится ко всему, что связано с Демоном Судьбы. Тем не менее, в конце концов, он сказал:
«Я создаю нити эссенции… плету».
Её лазурные глаза слегка расширились.
«Вы… вы ткач, милорд?»
‘Ткач…’
Санни наклонил голову.
«Если вы имеете в виду того, кто использует колдовство Ткача, то да. Хотя я не очень искусен в нём».
Юная жрица смотрела на него с благоговением.
Он вздохнул.
«А что, в ваше время эти… ткачи были очень редки?»
Она медленно кивнула.
«Чрезвычайно, милорд. Колдовство, созданное Демоном Судьбы, не было тем, чему легко научиться смертным… или даже богам. Лишь немногие владели им. Одним из таких колдунов был один из двух верховных жрецов Заклятия Кошмара — мама рассказывала мне, что он был формирователем душ и мастером всех видов магии. Много ли в будущем таких ткачей, как вы?»
Санни медленно покачал головой.
«Нет. Есть несколько человек, чьи Аспекты позволяют им создавать Воспоминания, но, насколько я знаю, я единственный, кто действительно умеет плести колдовство, не ограничиваясь рамками своих Способностей».
Он вздохнул.
«Но у меня никогда не было учителя. Всему, что я знаю, я научился сам. Вот почему я могу создавать лишь копии плетений, созданных Заклятием, или в лучшем случае модифицировать их».
Молодая жрица некоторое время молча смотрела на него, а затем улыбнулась.
«Но, милорд… разве это не означает, что Заклятие Кошмара — ваш учитель? Разве может быть лучший учитель?»
Уголок его рта дёрнулся. Внезапно помрачнев, Санни отвёл взгляд.
«…Наверное. Заклятие действительно многому меня научило».
Улыбка Ананке расширилась.
«Значит, вы любимы судьбой. Я чувствую себя спокойно».
Он спрятал лицо, не желая, чтобы она видела тёмную неприязнь, затопившую его глаза.
‘Любим судьбой, да?’
Санни и правда был Судьбоносным. Однако это не означало, что судьба была особенно добра к нему… это означало, что он был опутан её нитями, как беспомощная марионетка, обречённая всегда находиться в её власти.
В каком-то смысле это означало, что он никогда не получит покоя. Пока он не научится разрывать эти нити.
‘Скорее, это похоже на то, что я проклят ею…’
Но, с другой стороны, разве не его судьба — стать Осквернённым, растерзать ногтями своё лицо и превратиться в безумную мерзость? Разве не это его будущее?
Санни вздрогнул, вспомнив эту пугающую возможность.
‘Нет, ни за что. Я лучше умру. Я умру, если это будет единственный исход. Моя глупая теория должна быть неверной. Безумный Принц… я никогда им не стану’.
Закрыв на мгновение глаза, он успокоил бешено колотящееся сердце и снова сосредоточился на плетении нитей эссенции.
Однако его пальцы дрожали.
К тому времени, когда семь солнц коснулись поверхности текущей воды, стремительный кеч достиг второго из Семи Домов. Пришвартовав судно к причалу, они расположились на ночь на заброшенном острове.
Он выглядел как место, где когда-то процветала жизнь, но теперь эта жизнь исчезла. Детей больше не было, родителей тоже… и скоро Семь Домов тоже исчезнут, поглощённые вечными течениями Великой Реки.
Утром Санни проснулся от скрипа ветряков. Дав Ананке время прогуляться по берегу и вспомнить дни своего детства, они покинули искусственные острова и снова поплыли вниз по течению.
Ещё один день ушёл на то, чтобы миновать третий Дом. К тому времени внешность Ананке снова изменилась.
Если в Плетении она выглядела лишь немного старше Санни и Нефис, то теперь казалась их ровесницей, а то и моложе.
К тому времени, когда стремительный кеч достиг четвёртого Дома, она казалась уже подростком.
Настроение в кече стало мрачным. Глядя на милое подростковое лицо юной жрицы, невозможно было отрицать, что вскоре им придётся… оставить её.
Дом Разлуки был уже не так далеко.
Однако прежде чем добраться до него, им предстояло миновать три последних из Семи Домов.
…Однако к тому моменту, когда они должны были достигнуть пятого, выражение лица Ананке стало напряжённым.
Потому что искусственного острова нигде не было.