Глава 1347: Испытание мастерства

Во тьме перед ним простирался гипнотизирующий гобелен магического плетения. Бесчисленные нити бесплотного света переплетались в красивом, но, казалось, хаотичном узоре, сосредоточенном вокруг сияющего связующего узла.

Когда-то эти узоры были для Санни полной загадкой. Но хотя они по-прежнему оставались загадочными и туманными, теперь он мог различить элегантную структуру, лежащую в основе их ослепительного, головокружительного переплетения.

Он также мог более чётко ощущать назначение различных элементов плетения.

Магическое плетение Рассветного Осколка не было самым сложным из всех, что он когда-либо видел… но оно было сложнее большинства других. Даже после выделения элементарных зачарований, которыми обладали все Воспоминания, и особых свойств, присущих Осколкам, оставшийся простор бесплотных нитей был сложным и пугающим.

К счастью, его цель не состояла в том, чтобы воссоздать плетение с нуля. Он также не собирался изменять его функции… только мощность и устойчивость.

А также он планировал пересадить новый, гораздо более мощный, чем существующий, связующий узел.

Вздохнув, Санни призвал Жадный Сундук и взял из него большой сияющий кристалл. Рядом с Верховным осколком души, извлечённым из внутренностей Чёрной Черепахи, ободок яркого металла выглядел комично — осколок души был гораздо крупнее Короны Рассвета, но должен был стать её частью.

Но это не было препятствием. Плетения не существовали в физическом смысле. Как и души, они обитали в совершенно иной плоскости бытия.

Санни потянул за невидимую нить эссенции тени. В то же время в его руке появилась игла, сияющая слабым золотистым светом.

Он сделал глубокий вдох.

‘Спокойно…’

Процесс должен был быть непрерывным, но не медленным — Санни должен был сначала удалить оригинальный связующий узел, а затем пересадить новый. Как только узел будет удалён, плетение начнёт распадаться. Поэтому ему нужно было быстро связать как можно больше самых важных нитей, а затем ещё быстрее вернуть остальные.

Он потратил годы на изучение колдовства и две недели на подготовку к этому моменту… но всё решится менее чем за десять минут. Если Санни преуспеет, когорта получит мощный инструмент, который поможет им пережить Кошмар. Если же он потерпит неудачу…

Рассветный Осколок будет уничтожен, и ему придётся объясняться с чертовски разгневанной Меняющей Звездой.

‘Наверное, она не убьёт меня… верно? Но на всякий случай лучше не терпеть неудачу’.

«Разумеется, ты провалишься. Когда ты вообще не терпел неудачу?»

Грех Утешения наблюдал за процессом с презрительным выражением лица. Санни настолько сосредоточился на задаче, что ослабил бдительность… в результате обидное замечание в кои-то веки задело его за живое.

Честно говоря, они всегда немного задевали его. Но в этот раз он почувствовал, как в груди разгорается горький гнев.

‘Успокойся!’

Бросив мрачный взгляд на ухмыляющееся наваждение, Санни обернул вокруг себя все пять теней и призвал Корону Сумерек.

…Когда на горизонте вспыхнул первый луч солнца, он глубоко вздохнул и погрузил одну из своих теневых рук в бесплотный гобелен магического плетения. Его когтистые пальцы обхватили сияющий связующий узел… а затем раздавили его, разрушив якорь бесчисленных нитей.

‘Интересно, как кто-то мог стать ткачом до меня…’

Санни был более или менее уверен, что способность не только видеть, но и прикасаться к бесплотным нитям была дарована ему Костяным Сплетением. Его глаза изменились, когда он поглотил каплю крови Ткача, а пальцы — когда проглотил алебастровую фалангу Демона Судьбы. На первый взгляд, эти изменения просто сделали его пальцы более чувствительными…

Но ему казалось, что изменения были гораздо более глубокими.

Кто знает? Может быть, когда-нибудь он сможет гладить струны самой судьбы…

Прежде чем сияющее плетение успело полностью распасться, его вторая рука поместила в его центр Верховный осколок души. Та, что разрушила первоначальный узел, уже отдалялась, зацепив при этом самую важную нить. Ещё три руки двинулись вперёд, делая то же самое.

Последняя рука — левая человеческая — была самой важной, поскольку в ней находилась Игла Ткача. Все остальные должны были затормозить разрушение плетения, но эта рука должна была исправить повреждения.

Продев первую бесплотную нить в сияющую иглу, Санни подсоединил её к связующему узлу. Затем ещё одну… и ещё…

‘Быстрее!’

Пять рук танцевали, манипулируя умирающим плетением, заставляя его следовать их воле, удерживая его от разрушения и отводя от грани коллапса. В тот самый момент, когда новый узел соединился с достаточным количеством нитей, чтобы удержаться на месте, к ним присоединилась шестая.

‘…Что за безумие заставило меня думать, что достаточно иметь только пять пальцев?! Проклятье! Мне следовало научиться иметь больше!’

Время как будто замедлилось. Санни ощутил тот же прилив адреналина, что и во время яростных сражений, — его восприятие неуловимо изменилось, сделав мир резким и чётким. В глубине его тёмных глаз мерцали золотые искры.

На несколько мгновений всё пришло в хрупкое равновесие. Одно неверное движение, одна малейшая ошибка — и плетение достигло бы точки невозврата. Но Санни не допустил ни единой ошибки. Он безупречно выполнял каждое движение, сосредоточившись настолько, что все его чувства, кроме зрения и тактильного ощущения неосязаемых нитей, скользящих сквозь пальцы, исчезли.

Наконец, после того, что одновременно казалось и секундой, и вечностью, момент хрупкости прошёл. Основная структура плетения соединилась с новым связующим узлом, обеспечив стабильность.

‘Хорошо…’

Пока руки Санни продолжали привязывать последние нити к сияющему огоньку, его мысли уже переключились на следующую задачу.

Первый этап изменения был завершён, но результат всё ещё оставался неопределённым. Следующий этап должен был решить, добьётся Санни успеха или же нет — и, хотя этот этап давал больше свободы действий, он не становился от этого менее сложным.