Глава 1762: Так говорил Ткач
Спать в собственной кровати было очень приятно.
За прошедшие годы у Санни было много кроватей. У него была кровать во временной комнате в Академии и в спальне его дома, у него была роскошная спальная капсула, которую он приобрёл, став Пробуждённым, а также хлипкая раскладушка в Святилище Ноктиса, и даже широкая спальная полка в задней части Носорога, и также много что ещё.
Но из всех них эта кровать из бледного полированного дерева, когда-то принадлежавшая жрице разрушенного собора, занимала особое место в его сердце.
Возможно, потому, что эта тёмная комната была первым местом, которое он считал домом, а эта кровать — первой, которую он считал своей.
Хотя время, проведённое Санни в одиночестве в Мрачном Городе, было одной из самых тёмных страниц его жизни, он вспоминал его с особой теплотой.
Проснувшись приятно посвежевшим, он улыбнулся, зевнул и поднялся с кровати.
Оглядев просторную комнату, Санни вспомнил дни, проведённые здесь. Тогда всё было так просто…
Он немного походил по комнате, небрежно прикасаясь к различным предметам мебели, а затем остановился перед голой стеной. На ней остриё Проворного Шипа оставило бесчисленные царапины, отсчитывающие дни, которые он провёл здесь.
Под ними двумя рунами на камне было высечено слово «Санлесс».
На лице Санни появилась грустная улыбка.
Тогда ему хотелось оставить на этой каменной стене доказательство того, что он жил, боролся и страдал в Мрачном Городе. След своего существования.
Кто бы мог подумать, что однажды оставленный им след потеряет смысл? Он сам сделал так, что никто не сможет вспомнить его, даже если он нацарапает своё имя на камне тысячу раз.
Санни усмехнулся, затем протянул руку и ногтем оставил на стене ещё одну царапину.
В конце концов, он провёл здесь ещё один день.
Затем он огляделся вокруг, изучая интерьер тёмной комнаты. Мысль о том, что он снова оставит всё позади, наводила на него тоску.
Но…
Неужели он действительно должен оставить всё это?
Медленно тёмная ухмылка исказила его губы.
‘Почему бы мне не забрать всё это с собой? Отличная идея!’
Ему в любом случае нужно было украсить Чудесного Мимика.
Вызвав Тень, он приказал ей превратиться в огромный шкаф и широко распахнул его дверцы, не обращая внимания на ряды ужасающих клыков, скрытых за ними.
Внутри царила холодная тьма огромного пространственного хранилища.
«Ну что, начнём?»
Счастливо улыбаясь, Санни принялся загружать в Мимика красивую мебель из бледного полированного дерева. Кровать, письменный стол, замысловатую кафедру…
Он даже не пожалел одеяний юной жрицы, над которыми когда-то насмехалась Эффи. Эти прекрасные одежды были сделаны из тончайшей ткани и мастерски сшиты… более того, они сохранились в первозданном виде, несмотря на тысячи лет запустения. Санни сошёл бы с ума, оставив после себя нечто подобное.
К тому времени, когда он закончил, просторная комната была совершенно пуста, словно её ограбил чрезвычайно жадный вор. А жадный вор тем временем разглядывал искусно выгравированные каменные стены, сожалея, что не может забрать гравюры с собой. В конце концов он вздохнул и покачал головой.
Закрыв двери Чудесного Мимика, он отозвал Тень и покинул комнату.
К тому времени как Санни вернулся в большой зал, улыбка исчезла с его лица.
Он ещё раз взглянул на статую безымянной богини.
В голове всплыло описание Безымянного Солнца — Воспоминания, которое Нефис получила после убийства Ужаса Багрового Шпиля.
[Долгое время Безымянное Солнце страдала в одиночестве, тоскуя по всему, что было утрачено. Только когда она потеряла и эту тоску, наконец родился Багровый Ужас Забытого Берега].
…Разве он не был немного похож на неё?
Одинокий и забытый, даже его имя было стёрто из мира.
Он тоже был Ужасом.
Если он проживёт достаточно долго… наступит ли день, когда Санни тоже превратится в Кошмарное Существо? Что же такого он всё ещё не потерял, что не позволило его душе расцвести цветами Порчи?
С потемневшим взглядом Санни отвернулся от статуи и направился во внутреннее святилище разрушенного собора.
Отыскав потайной ход, он пошёл по винтовой лестнице и спустился под землю. Он спускался всё глубже и глубже, пока не достиг большой комнаты, высеченной в скале.
Массивная дверь, выкованная из того же металла, что и доспехи Чёрного Рыцаря, была открыта, а на стене горели два странных факела.
Санни зашипел и прикрыл глаза. После нескольких дней, проведённых в абсолютной темноте, бледный свет призрачных факелов казался ослепительным.
За открытой дверью… находилась одиночная комната, где он нашёл Маску Ткача.
И запретные руны, оставленные на полу трупом, который её носил.
Санни пришёл в Мрачный Город, чтобы прочитать эти руны.
Сделав глубокий вдох, Санни собрался с духом и пошёл вперёд.
В первый раз он оставил свои тени позади, опасаясь, что свет странных факелов причинит им вред. Но теперь он знал, что подземная комната предназначена для того, чтобы удерживать кого-то внутри, а не препятствовать другим. Рунический круг был давно разрушен, а колдовство, защищавшее это место, больше не действовало.
Войдя в комнату, Санни несколько мгновений изучал окружающую обстановку… не то чтобы здесь было что изучать. Внутри был только разбитый рунический круг, пыль, в которую превратился таинственный труп, и слова, оставленные на полу.
Санни мрачно улыбнулся, а затем обратил внимание на запретные руны, которые он не мог прочитать раньше.
Они отличались от тех, что использовал Незер, и переводились гораздо легче.
Однако когда Санни прочитал их, выражение его лица потемнело.
‘Что?’
Он не совсем понимал…
Руны гласили:
[Так говорил Ткач
«Они откроют Врата»
И они открыли
Призвав к нам гибель и разрушение
Теперь в руинах Боги лежат мёртвые
И даймоны пали
Забытый идёт
Пробудившись
Чтобы поглотить их].
Остальные были непереводимы.
Санни вздрогнул.
‘Нет, стоп…’
Что это значит? Они открыли Врата? Кто их открыл и какие Врата?
Нет… это же не Врата Пустоты, ведь так?
Это было невозможно. Если бы Врата уже были открыты, а Забытый Бог уже вырвался из Пустоты, пробудившись, тогда бы не осталось никакого существования. Всё было бы поглощено Порчей.
Но это было не так… пока что. А это означало, что он всё ещё спит и видит кошмары.
И всё же руны ясно говорили о том, что кто-то действительно высвободил Бога Порчи. Более того, Ткач даже предсказал, что это случится.
‘Боги лежат мёртвые, и даймоны пали…’
Был ли это ответ на вопрос, мучивший Санни? Вопрос о том, кто победил в Погибельной Войне?
Если верить этим рунам…
Никто? Обе стороны были уничтожены?
Как такое возможно?
Было ли это взаимное уничтожение или кто-то убил их всех? Если ни одна из сторон не победила, то кто же тогда победил?
Внезапно по спине Санни пробежал холодок.
Он посмотрел вниз, на знакомую строку рун, написанную другим шрифтом, чем все остальные.
«Слава Ткачу, Демону Судьбы. Первенцу Забытого Бога».
Его вдруг охватило зловещее чувство.
Все считали, что в войне между богами и даймонами было две стороны… но так ли это на самом деле? В конце концов, было одно божество, которое отказалось участвовать в войне и противостояло и богам, и даймонам.
Демон Судьбы.
И если обе стороны были уничтожены… не значит ли это, что остался только Ткач?
Санни внезапно вспомнил описание Плетения Костей…
[Когда дети Забытого Бога восстали против богов, Ткач был единственным, кто отказался от призыва к войне. Презираемый и преследуемый обеими сторонами, он исчез. Никто не знал, куда ушёл Ткач и что он сделал… пока не стало слишком поздно].
Пока не стало слишком поздно.
От волнения Санни сделал глубокий вдох.
‘…Что, чёрт возьми, сделал Ткач?’