Глава 1911: Необузданный хаос

Морган смотрела на древнюю крепость внизу. Рыцари Валора и воины клана Дагонет готовились к битве — они десятилетиями защищали реку, не позволяя ни одной мерзости из Штормового Моря добраться до Зеркального Озера.

Конечно, лучшие из них сейчас находились в Божьей Могиле… а гость, пришедший с моря, на этот раз был куда более страшным существом, чем мерзкие обитатели глубин.

Она вздрогнула.

Река миновала серию гигантских шлюзов и текла на юг, исчезая за горизонтом. Где-то там, в нескольких днях пути, находилось и Штормовое Море.

По правде говоря, Морган не нужно было уничтожать Ривергейт…

Ведь он и так был обречён.

Воины, толпившиеся у стен крепости, не знали этого, как и шестеро завербованных ею Святых. На самом деле остановить брата было невозможно. Он сам разрушит Ривергейт — всё, кроме Шлюза, — и выпустит на свободу запертую реку, смыв все следы разрушительной битвы.

Воины погибнут. Гражданские, живущие в молодом городе, выросшем выше по течению от Ривергейта, скорее всего, станут побочным ущербом в столкновении Трансцендентов.

Цель Морган заключалась не в том, чтобы спасти родовой дом клана Дагонет, а в том, чтобы оценить силы противника и, по возможности, уничтожить пару его Трансцендентных сосудов.

Но всё же, всё же…

Сражаться в проигрышной битве было неприятно.

Морган унаследовала родословную Бога Войны, и поэтому её часто называли Принцессой Войны. Она сражалась с Кошмарными Существами ещё до своего Пробуждения — по сути, Морган едва закончила среднюю школу, когда её впервые отправили на арену, чтобы сразиться с Дремлющим Зверем.

Её Первый Кошмар был безжалостным, и она прошла через испытание зимнего солнцестояния, как и любой другой Спящий. Став Пробуждённой, она повела бесчисленных воинов на битву, чтобы защитить земли, контролируемые её отцом, а также различные города в мире бодрствования.

Она покорила Второй Кошмар, не потеряв ни одного члена своей когорты, и прекрасно справлялась со всеми обязанностями, возложенными на неё как на Мастера…

До Антарктиды.

За четыре года, прошедших с тех пор, слава Морган только возросла. Она в одиночку бросила вызов Третьему Кошмару, достигла Трансцендентности и заняла достойное место генерала армии Валора.

Возможно, на поле боя ярче сияла Меняющая Звезда, но именно Морган управляла мощной военной машиной Домена Мечей, следя за тем, чтобы цветущее королевство не терпело неудач.

Сегодня многие называли её гениальным стратегом…

Конечно, большинство из них не имели ни малейшего представления о том, что на самом деле означает это слово.

На самом деле в войне Пробуждённых не было никакой стратегии.

Был только хаос.

На поле боя, где сражались Святые и Дьяволы, царил хаос. Было слишком много странных Аспектов, слишком много причудливых сил, слишком много немыслимых переменных. Большинство уроков, преподанных историей войн, улетучились, оставив после себя лишь хаос и резню.

Поэтому единственное, что мог сделать стратег, — это обуздать хаос, приручить его и заставить служить своим целям.

…Взять, к примеру, Ривергейт.

Это была могучая крепость, которая должна была быть практически неприступной для любого врага, пришедшего с юга.

Но какое это имело значение, если враг обладал Способностью соединять два отражения через своё маленькое, личное Зеркальное Царство и путешествовать между ними, ведя с собой армию?

Воины на стенах готовились отразить нападение с юга, осадные орудия были направлены вниз по течению, и даже сама Морган смотрела туда. Но её брат мог легко напасть с севера, взяв сначала в заложники город за крепостью.

Он мог бы вообще обойти Ривергейт и направиться прямо к Бастиону.

Только он этого не сделает.

Потому что Морган была здесь, укрощая хаос.

Целью Мордрета был Бастион, но он не знал, какие ловушки приготовили для него отец и клан Валор. Поэтому он не стал бы атаковать его бездумно — завоевание Великой Цитадели требовало времени.

И если бы он оставил Морган позади, чтобы продвинуться на север…

Она бы просто пошла на юг и захватила Ночной Сад.

По этой же причине Мордрет не мог рассредоточить свои сосуды и атаковать города Домена Мечей, расположенные дальше вглубь материка — мало того, что ему пришлось бы сдать Цитадели Штормового Моря, чтобы поставить новые привязки, так ещё и бывшая Великая Цитадель Дома Ночи осталась бы беззащитной.

…Конечно, Морган была уверена, что её брат действительно хотел, чтобы она напала на Ночной Сад. Иначе он не стал бы вытаскивать Цитадель на берег, превращая её в почти неотразимую приманку. Кто знал, какую ловушку он приготовил для неё там?

В конце концов, Мордрет — существо, выдававшее себя за её брата, — тоже был наследником Войны, как бы ни хотел отрицать это её отец.

Мордрет тоже умел укрощать хаос.

Из них двоих выживет тот, кто сможет сделать это лучше, а второй умрёт.

‘Забавно’.

Морган улыбнулась, наслаждаясь тёплым ветерком.

У неё не было воспоминаний о брате из раннего детства. К тому времени, когда она стала достаточно взрослой, чтобы что-то помнить, его уже не было. Мать Морган умерла при её родах, а отец в лучшем случае присутствовал на расстоянии — он был скорее учителем, чем родителем, полным требовательных ожиданий, но лишённым тепла.

В основном её воспитывали старейшины клана Валор. Но между ней и членами ответвлённых семей, а также детьми из вассальных кланов существовала дистанция. В детстве самыми близкими друзьями её возраста были дочери Ки Сонг… которые, как бы это ни было забавно, теперь стали её врагами.

Тем не менее, её детство не было несчастным.

…Пока не вернулся брат, которого она не помнила.

Морган было десять или одиннадцать, когда он появился в Бастионе, уже покорив Первый Кошмар. Сначала она была счастлива, но потом… потом она быстро поняла, что в жутком мальчике, который называл себя Мордретом, что-то не так.

Мордрет научил её, что такое страх, ещё в те времена.

И сейчас, стоя на стене Ривергейта, Морган снова почувствовала его.

Ей было неприятно это признавать, но она немного боялась. На её лице появилась весёлая улыбка.

‘Как освежающе’.

Это было такое ностальгическое чувство. Она не испытывала его уже очень, очень давно.

Повернувшись к шести своим Трансцендентным спутникам, Морган на мгновение задержалась, а затем сказала:

«Чего ты ждёшь? Приступай к делу».

Найтингейл бросил на неё растерянный взгляд.

…Даже его замешательство выглядело элегантно и изысканно. Он был таким раздражающим.

«К какому делу?»

Морган подняла бровь.

«Что ты имеешь в виду? Прикажи солдатам отступить, убери их со стен, начни эвакуацию города. Посади всех на лодки и отправь вверх по реке, в Бастион».

Ривергейт, возможно, и был обречён, но это не означало, что все здесь должны были умереть или стать заложниками Принца Ничего. Хотя использование гарнизона в качестве пушечного мяса, чтобы задержать его сосуды, имело определённую стратегическую ценность, Морган решила в этот раз отказаться от наиболее рационального пути.

Она покачала головой.

«Хватит пялиться и начинай двигаться. Вперёд! Я хочу, чтобы к вечеру город был пуст…»