Глава 1927: Слепая провидица
У Санни была отличная память, но Кэсси была на совершенно другом уровне. Её память была просто… абсолютной. Она была невероятно яркой, подробной и всеобъемлющей, словно забыть что-то было невозможно, даже если бы она этого захотела.
Он знал, что так было не всегда. Способность Кэсси помнить всё с идеальной ясностью постепенно развивалась по мере того, как она поднималась по Пути Вознесения, и, скорее всего, достигла своего нынешнего состояния в результате Трансценденции.
Поэтому было горько иронично, что её память казалась фрагментированной и окутанной туманом.
То, что Санни оказался втянутым в воспоминания Кэсси, не означало, что он мог читать её мысли — ведь он мог чувствовать и слышать только те мысли, которые она помнила. Однако он всё равно чувствовал, как она была обременена разрушенной природой своего прошлого.
Огромные пласты её жизни отсутствовали, и эта расколотая пустота просочилась в самое основание её сущности, отчего весь мир казался предательским зыбучим песком.
Тем не менее Кэсси не падала духом, уверенно шагая вперёд, несмотря на то что не могла оглянуться назад.
Санни, однако, держался куда менее уверенно. Как только незнакомое воспоминание расцвело в его сознании, его охватило сильное чувство головокружения, и он покачнулся. Если бы он не сидел на стуле, то наверняка потерял бы равновесие. Мир Кэсси… был слишком подавляющим.
Он подозревал, что она, должно быть, была ошеломлена, когда переживала его собственные воспоминания — ведь то, как Санни воспринимал мир, было уникальным и необычным. Мало того что его разум был разделён между несколькими воплощениями, он ещё и обладал чувством, которого не было у людей, ориентируясь в мире, полном теней.
Так что Санни не был чужд сложным точкам зрения.
Но то, как Кэсси воспринимала мир, просто поражало своей ошеломляющей сложностью.
Для начала, все её чувства были невероятно острыми — во много раз острее, чем у Святых, которые и так намного, намного превосходили обычные человеческие.
…Все чувства, кроме зрения, разумеется. Мир Кэсси был миром тьмы, и слепота сама по себе была лёгким шоком для Санни. Он уже сталкивался с ослеплением раньше, но никогда как с постоянной и неотделимой частью своего существования.
И затем, было ещё кое-что…
Точка зрения Кэсси и так была достаточно дезориентирующей, но она была не единственной, которой она жила. Идя по каменному коридору, она воспринимала мир через нескольких других людей.
Вот Нефис, оставившая позади экспедиционные силы Армии Меча и спустившаяся в Пустоты. С сияющего неба лилась знойная жара Божьей Могилы, и капли пота скатывались по её стройному, сильному телу. Затем её захлестнула волна мучительной агонии, сжигая её заживо, а за спиной распахнулись два прекрасных белых крыла.
Вот и сам Санни со своим миром теней — впечатление от его оригинального воплощения было чётким и ясным, от двух других — менее.
Вот Джет, стоящая на разрушенной стене и смотрящая на разбитую луну, заворожённая её изломанной красотой. Вот Эффи и Кай… и многие другие.
В недрах правительственной штаб-квартиры находился человек, в оцепенелом ужасе взирающий на стену, усеянную мониторами. Вознесённая женщина сражалась за свою жизнь в глубине алых джунглей, поддерживаемая с двух сторон своими товарищами — солдатами Сонг. Старик стоял над раскалённым тиглем, вливая в расплавленную сталь потоки эссенции…
Непреодолимая лавина ощущений затопила разум Санни, превратив все остальные перспективы в сплошное пятно. Если бы не его опыт проецирования ощущения теней на обширные пространства, у него бы случился припадок. А так он был лишь ошеломлён, пытаясь сориентироваться в этом калейдоскопе разнообразных жизней. Но и это ещё не всё — худшее было впереди.
Ведь точка зрения Кэсси была разделена между двумя точками времени, как будто она одновременно переживала настоящее и ближайшее будущее.
И это с учётом обратной связи, которую она получит от своих меток в будущем, удваивая ужасающий поток знаний, вливающийся в её разум.
Этот груз был настолько тяжёл, что почти невыносим.
Её способность выдерживать его была чудовищной.
Санни потребовалось некоторое время, чтобы научиться не тонуть в видении мира слепой провидицы. Но даже тогда он едва держался на плаву, чувствуя себя опьянённым — он ограничивал то, на что обращал внимание, и концентрировался только на точке зрения Кэсси, а всё остальное задвигал в тёмный угол своего сознания. Кэсси шла по длинному каменному коридору.
Она была слепа, и хотя рядом с ней раздавались чьи-то размеренные шаги — тяжёлые и металлические, далеко друг от друга, выдававшие в этом человеке высокого мужчину в доспехах, — его точка зрения не входила в число тех, которые она разделяла. Поэтому Кэсси ориентировалась в коридоре с помощью своей Пробуждённой Способности, что было дезориентирующим и причудливым опытом.
Почувствовав изменение в потоке воздуха, дующем по коридору, и поняв, что близится поворот, она привычно опустила руку на рукоять Тихой Танцовщицы. Внезапно Санни озарило, почему Кэсси часто носила Эхо в ножнах на поясе, откуда взялась привычка класть руку на рукоять и почему она всё ещё использует темпераментную рапиру несмотря на то, что та относительно слаба по сравнению с теми врагами, с которыми они обычно сталкивались в эти дни.
‘…Понятно. Ну конечно!’
Пробуждённые разделяли своего рода связь со своими Эхо, позволявшую им отдавать колдовским конструктам мысленные команды. Однако Тихая Танцовщица оказалась несколько уникальным Эхо — конечно это было так, учитывая её необычную природу. Когда Кэсси взяла её за рукоять, их связь углубилась, и она смогла смутно ощутить, что чувствует летающая рапира.
Разумеется, Тихая Танцовщица не воспринимала мир так, как существо из плоти и крови. У неё не было ни зрения, ни слуха, ни обоняния, ни представления о том, что это за понятия. Однако кое-что она всё же воспринимала — и это было вполне логично. Ведь Эхо, летая на огромной скорости и сражаясь с врагами, с точностью ориентировалось в окружающей обстановке.
Санни не знал, как именно, но оно умело чувствовать формы и, особенно, движение. Поэтому, когда Кэсси держала в руках Тихую Танцовщицу, она тоже могла смутно различать формы и движения.
Когда мужчина, шедший рядом с ней, свернул за угол, она плавно последовала за ним, стараясь ни на что не натолкнуться и сохраняя грациозную осанку.
Только когда мужчина что-то сказал, Санни отвлёкся от своего удивления.
«…поэтому, леди Кассия, ты должна преуспеть».
Санни замер при звуке холодного, властного голоса. Голоса, не терпящего неповиновения.
Он знал этот голос.
И ещё он знал, рядом с кем идёт Кэсси.
Она склонила голову в поклоне и почтительно ответила:
«Я понимаю, Ваше Высочество. Это будет сделано».
Это был Анвил, Король Мечей.
Толкнув тяжёлую дверь, Анвил вошёл в холодную, сырую комнату и подождал, пока Кэсси последует за ним.
Внутри комнаты…
Пахло кровью и слышалось бряцание цепей, когда кто-то двигался.
Она чувствовала на себе пристальный взгляд пленника, но слов не было.
Только тишина.
Кэсси пометила одного из охранников, стоявших в камере, и наконец смогла разглядеть окружающую обстановку.
Перед ней… старик, некогда исполненный достоинства, был прикован к стене, его одежда пропиталась кровью. Его взгляд был спокойным и тяжёлым.
Она не сразу узнала в нём старейшину одного из кланов Наследия, присягнувших на верность Валору.
Тем не менее старик оказался шпионом Домена Сонг.