Глава 2163: Железное сердце
Дождливым днём два года спустя Джест нашёл юного Анвила в том же подземном зале, смотрящим в то же зловещее зеркало мрачными глазами.
За пределами этой тёмной и безмолвной комнаты юноша был доблестным рыцарем и героем человечества, сэром Анвилом из Валора — воином, чья храбрость была вне всяких сомнений, чьи подвиги поражали воображение, и чей голос имел вес, с кем бы он ни говорил.
Во всех отношениях он был правителем Бастиона и главой, возможно, самого влиятельного клана Наследия в мире.
Но здесь он был всего лишь мальчиком двадцати с небольшим лет… мальчиком, который теперь был сиротой.
Не было ни реальных доказательств, ни тел, которые можно было бы похоронить, но прошло достаточно времени, чтобы никто уже не мог этого отрицать.
Его отец, Страж Доблести, был мёртв. Он погиб при попытке покорить Третий Кошмар.
И Джест теперь тоже был вдовцом. С тех пор как его жена вошла в Семя Кошмара, оставив Джеста позади, все краски постепенно исчезали из его мира. К этому времени мир стал практически бесцветным.
Лишь несколько вещей по-прежнему казались яркими и живыми в его унылых просторах. Одним из них был его сын. Другим был алый плащ, который носил Анвил, унаследованный им от Стража.
Теперь этот плащ был словно маяком в темноте подземного зала.
Джест молча подошёл к юноше и взглянул на холст, закрывающий зеркало. Застёжки, стягивающие его, были расстёгнуты, и можно было увидеть часть древней рамы.
Он задержался на мгновение, внезапно почувствовав беспокойство.
«Ты был внутри?»
Анвил медленно кивнул.
«Я ходил исследовать. Мой отец, возможно, не упоминал об этом, но в руинах на той стороне остались редкие надписи. Именно так мы изначально смогли освоить немного рунического колдовства».
Джест нахмурился, желая сказать, насколько опасна Другая Сторона. Но Анвил знал. Возможно, он знал это гораздо лучше Джеста, поэтому и отправился один, не взяв с собой никого.
Джест вздохнул.
«Ты мог и не слышать, поскольку был здесь и готовился к свадьбе. Но там, в мире бодрствования, несколько чересчур амбициозных глупцов разработали небольшую схему и официально объявили Стража мёртвым. Они жаждут свергнуть твой клан и занять его место в качестве главного центра власти. Я с ними, конечно, справился… но я не могу справиться с побочными ветвями твоей собственной семьи. Родня жены Мадока тоже создаёт проблемы. Тебе нужно либо поставить их всех на место, либо, что ещё лучше, убраться в доме. Твоя невеста — такая милая девушка, так что она заслуживает спокойного медового месяца, верно?»
Анвил некоторое время молчал, а затем повернулся и безразлично посмотрел на него.
Странная холодность, впервые проявившаяся после Первого Кошмара, вернулась, причём сильнее, чем когда-либо.
Юноша мгновение-другое изучал Джеста, а затем ровно сказал:
«Да, я слышал. Они объявили его мёртвым».
С этими словами он снова повернулся к зеркалу.
Через некоторое время Анвил вдруг произнёс:
«Дядя Джест… помнишь, что ты мне однажды сказал? О том, как нужно справляться со своим Недостатком».
Джест немного замешкался, удивлённый вопросом, но затем кивнул.
«Я говорю много глупостей, малыш, но я помню, что говорю. И я остаюсь при своём мнении».
Анвил опустил голову.
«В последнее время я часто задаюсь вопросом… не умер ли отец из-за моего Недостатка».
Джест поднял бровь.
«Как он мог умереть из-за этого? Это же твой Недостаток, а не его».
Юноша медленно покачал головой, а затем горько улыбнулся.
«Правда? Ах… но, видишь ли, мой Недостаток… разве я не обещал рассказать тебе о нём?»
Анвил некоторое время смотрел в пол, а затем тихо произнёс:
«Он заключается в том, что я должен терять всё, чем дорожу».
Он вздохнул.
«Я дорожил своим отцом, а теперь я его потерял».
Затем он посмотрел на Джеста и горько улыбнулся.
«Я был слишком самонадеян, дядя Джест. Я вообще не прислушался к твоему совету. Я пытался бороться со своим Недостатком, пытался обмануть его. Но я никогда не пытался изменить своё отношение к нему».
Горечь медленно исчезала из его улыбки, а вскоре исчезла и сама улыбка.
Осталось лишь холодное, спокойное безразличие.
Анвил отвёл взгляд.
«Теперь я понимаю. Ответ был очень прост. Дело не в том, что я должен был отпустить то, чем дорожу… дело в том, что я вообще не должен был ничем дорожить. Я не должен дорожить ничем и никем. Тогда мне больше не придётся ничего и никого терять. Я буду свободен от своего Недостатка».
Отвернувшись от зеркала, Анвил ровно посмотрел на Джеста и спокойным тоном сказал:
«Спасибо, что разобрался с этими шакалами, дядя Джест. Я разберусь с побочными ветвями. И с родственниками жены Мадока тоже. Моя невеста действительно очень хорошая девушка. И она действительно заслуживает спокойного медового месяца».
С этими словами он кивнул и, не оглядываясь, покинул подземный зал. Но прежде чем его фигура исчезла в темноте, Анвил остановился и тем же спокойным, безразличным тоном добавил:
«О… я слышал, что твой сын стал Пробуждённым. Прими мои искренние поздравления. Уверен, он заставит тебя гордиться им».
Вскоре Джест остался один в безмолвном зале.
Он чувствовал странную тревогу.
Через некоторое время он тяжело вздохнул.
«Ах, этот мальчик. Он такой серьёзный. Что же мне с ним делать?»
Анвил смело заявил, что превратит себя в бесчувственную машину, чтобы победить свой Недостаток. Однако не так-то просто заставить своё сердце измениться — в конце концов, он всё ещё был человеком.
Джест точно знал, что Анвил потерпит поражение, несмотря на свою холодную решимость, и не раз.
Но ведь он был сыном Стража Доблести. Возможно, он как-нибудь справится.
Стража больше не было, и жены Джеста тоже. Но их следы остались.
Остались их дети.
И Джест был единственным, кто мог позаботиться о них. Он обещал это сделать.
И он собирался сделать всё возможное, чтобы не подвести их.
Взглянув на холст, закрывающий большое зеркало, Джест вздохнул.
«Свет мой, зеркальце, скажи…»
Затем он вздрогнул, нахмурился и молча пошёл прочь.