Глава 2226: Камешек в рагу
Шестеро Святых уставились на неё в замешательстве. Выражения лиц Святых Ночи, что вполне предсказуемо, неуловимо отличались от выражений лиц правительственных Святых, которые, похоже, совсем недавно узнали о петле.
Морган наблюдала за их реакцией с нездоровым любопытством.
В конце концов молчание нарушил Наев:
«Битва… окончена? Что вы имеете в виду?»
Морган достала чёртов камешек из рагу и пожала плечами.
«Ты, наверное, не помнишь, но некоторое время назад я позаимствовала у Жнеца Душ очень особенное Верховное Воспоминание. Это Воспоминание в сочетании с моим Аспектом позволило мне заставить один и тот же день повторяться снова и снова. Этот день, если быть точной. В этот день мы семеро бесчисленное количество раз сражались с моим братом и бесчисленное количество раз проигрывали. Каждый из вас умер разными ужасными смертями… если я правильно помню, в последний раз тебя обезглавили, Святой Наев».
‘Хорошо, что я вовремя опомнилась. Рагу чуть не подгорело…’
Она сняла сковороду с огня и посмотрела на шестерых Святых.
«Но теперь это бессмысленно. Я больше не буду заимствовать Верховное Воспоминание и не поверну время вспять. Сегодня я в последний раз сражусь со своим братом в этих руинах. Так что… если вы умрёте в этот раз, то останетесь мёртвыми навсегда. Поэтому я даю вам шанс уйти. Без всяких условий».
Они смотрели на неё в ошеломлённом молчании.
Это продолжалось какое-то время…
Затем Наев скрипнул зубами.
«Мы пришли сюда… чтобы отомстить за убитых членов нашего клана… чтобы выступить против этого монстра!»
Его голос был полон бессильной ярости и гнева.
Морган холодно уставилась на него.
«Вы потерпели неудачу».
Она вздохнула и принялась раскладывать рагу по мискам.
«Месть — благородная цель, Святой Наев, и я бы никогда не стала выступать за что-то столь безвкусное, как прощение. Однако в словах людей есть своя мудрость: прежде чем встать на путь мести, нужно вырыть две могилы — одну для своего врага и одну для себя. Глупцы склонны считать, что эта поговорка предостерегает от мести как от пути к саморазрушению, но я с этим не согласна. Я скорее вижу в ней предупреждение о том, что те, кто жаждет мести, должны быть готовы умереть, если хотят добиться успеха».
Морган протянула Наеву миску с дымящимся рагу и посмотрела ему прямо в глаза.
«Итак, готов ли ты умереть? Думаю, да… я знаю, что ты готов, ведь я видела твою смерть сотню раз. Однако разве у тебя нет семьи в мире бодрствования? Что будет с твоей дочерью, если ты умрёшь? Что будет с оставшимися в живых членами Дома Ночи, если вы все трое умрёте? Не лучше ли тебе сосредоточиться на защите того ценного, что у тебя осталось, вместо того чтобы мстить за то, что ты потерял?»
На самом деле ей было всё равно, выживет Наев или умрёт. Но… его дочь была милой. Поэтому Морган не хотела видеть, как девочка потеряет отца из-за неё.
Святой Ночи смотрел на неё с мрачной напряжённостью.
«…Не похоже, чтобы вас это волновало, когда вы делали нас своим пушечным мясом, леди Морган».
Она улыбнулась.
«Потому что тогда я верила, что моя пушка лучше. Но всё изменилось».
Морган вздохнула.
«Возвращайся в мир бодрствования и забудь о моём брате. Остатки твоего клана теперь находятся у правительства — им понадобятся Святые, чтобы проводить их через океаны. Дом Ночи мог прекратить своё существование, но вы трое можете восстановить его. Решение за вами».
Она перевела взгляд на правительственных Святых.
«Мне было очень приятно сражаться бок о бок с вами тремя. Правда, это было весьма зрелищно — не то чтобы я ожидала чего-то меньшего от спутников моей сестры. Но всему хорошему приходит конец. После окончания войны правительство окажется в затруднительном положении, поскольку оно перестанет быть необходимым… поскольку Земля больше не будет необходима. Победителю будет наплевать на мир бодрствования. Так что миру бодрствования будете нужны вы».
Они переглянулись, и в их глазах на мгновение промелькнуло нечто странное.
Морган проигнорировала их странные взгляды и призвала прекрасно сделанную, безупречно чистую ложку.
Взяв свою миску, она сказала:
«Ешьте. Еда остывает».
Шестеро Святых мрачно посмотрели на неё, а затем друг на друга. Но в конце концов они тоже взяли свои миски…
Конечно, ни у кого из них не было посуды в виде Воспоминаний, а та, которой они пользовались, была довольно ужасной.
Трапеза прошла в мёртвой тишине.
Морган подозревала, что это будет последний раз, когда они разделят еду, и от этого ей стало немного тоскливо.
Но только немного.
Покончив с едой, она ушла, чтобы дать им время обсудить всё между собой — впрочем, не слишком много времени, поскольку её брат, несомненно, скоро должен был напасть.
К тому времени, когда она вернулась, решение, похоже, было принято.
Наев, Кровавая Волна и Эфир некоторое время молча смотрели на неё.
В конце концов, самый младший из них — Эфир — отвесил ей небольшой поклон.
«Леди Морган. Мы уходим».
Она слабо улыбнулась ему.
«Тогда лучше не тратить время».
Он колебался несколько мгновений, после чего жёстко кивнул.
«Я… я надеюсь, что когда-нибудь мы встретимся снова».
‘Ублюдок. Тебе не стоило отвергать меня, если ты решил изображать сентиментальность’.
С этими словами трое Святых Дома Ночи ушли. Они вернулись в мир бодрствования, бесследно исчезнув из залитых лунным светом руин.
Пустота, которую они оставили после себя, оказалась больше, чем ожидала Морган.
Она ненадолго задумалась, а затем перевела взгляд на трёх правительственных Святых.
Было немного удивительно, что они всё ещё здесь.
Морган подняла бровь.
«Не уходите?»
Они некоторое время молчали.
Жнец Душ, прислонившись к рухнувшей стене, лениво смотрела на огонь. Воспитанная Волками сидела на обломках, подбрасывая в воздух и ловя своё знаменитое Воспоминание — Медальон Чёрного Зверя — со странным мрачным выражением на обычно оживлённом лице. Найтингейл изучал Морган, словно что-то ища.
В конце концов, молчание нарушила именно Воспитанная Волками:
«Моя семья живёт в Бастионе, знаешь ли».
Морган бросила на неё любопытный взгляд.
«Но твоя семья сейчас в целости и сохранности в ОССК. Разве это имеет значение?»
Она мрачно улыбнулась и ничего не ответила.
Вместо этого вопрос задал Найтингейл, его голос был как всегда приятен:
«Леди Морган… война вот-вот закончится, не так ли? Так или иначе».
Она посмотрела на его несносно красивое лицо и пожала плечами.
«Финальная битва должна состояться со дня на день… она может даже бушевать прямо сейчас».
Он колебался несколько мгновений, а затем спросил:
«Тогда почему вы сдаётесь?»
Морган горько улыбнулась.
Да что он знал? Этот глупец…
«Я не сдалась. Просто… я уже проиграла».
Однако в следующее мгновение её улыбка стала холодной и резкой.
«Однако это не повод сдаваться. Что бы ни случилось, я намерена защищать Бастион до самой смерти».
‘Или пока не умрёт мой брат… это было бы гораздо лучше’.
Найтингейл смотрел на неё с ноткой грусти в глазах.
Его голос был как мёд…
«Я бы предпочёл, чтобы вы этого не делали».
Морган бросила на него странный взгляд.
Она задержалась на несколько мгновений, а затем в недоумении покачала головой.
«Какое мне дело до твоих предпочтений?»
Найтингейл некоторое время молчал, а затем поднял голову и тяжело вздохнул.
«Нет, вы не понимаете… боюсь, я вынужден настаивать».
Морган нахмурилась.
‘Что он…’
Однако прежде, чем она успела закончить мысль, Найтингейл посмотрел на неё и со странной твёрдостью в своём красивом голосе произнёс:
«Мне очень жаль, леди Морган. Но… пожалуйста, не двигайтесь».
И с этими словами жуткая сила внезапно сковала Морган, сдавив её, словно тисками, и парализовав её тело.
Повинуясь его приказу, она замерла.