Глава 2233: Гнев небес
На поле боя уже ощущались последствия падения трёх Великих Цитаделей.
Анвил казался странно невозмутимым, сражаясь в той же холодной и расчётливой, безжалостно бессердечной манере — но он должен был почувствовать, как сильно уменьшилась его сила, когда Эффи взяла Бастион под свой контроль.
Однако, как ни странно, в данный момент эта значительная потеря могла только помочь ему… а он как раз очень нуждался в помощи, подавленный яростным натиском Королевы.
А всё потому, что Король потерял только одну Великую Цитадель, а Королева — две. Таким образом, хотя внезапное предательство правительственных Святых и ослабило обоих Суверенов, оно фактически помогло сократить разрыв между ними, значительно улучшив положение Анвила.
Результаты были видны уже сейчас.
Возвышающийся голем из плоти, содержащий кровь Ки Сонг, пошатнулся, позволив одному из мечей Короля нанести ему тяжёлую рану. По морю марионеток распространилась странная волна, замедлив их на несколько драгоценных мгновений. В результате многие из них стали жертвами бури летающих мечей.
Но самое главное — великий разлом Врат Сна пошёл рябью, а затем схлопнулся внутрь и вскоре бесследно исчез. Разорванная ткань реальности медленно восстанавливалась — с потерей Ночного Сада Королева лишилась и Компонента, позволявшего ей соединять две области Царства Снов.
Поэтому не только сила её Домена значительно ослабла, но и присутствие в Божьей Могиле сильно сократилось.
Анвил, не теряя времени, воспользовался своим временным преимуществом и обрушил на Ки Сонг водоворот разрушительных атак… как будто он был готов к внезапному повороту событий.
Её титанический голем из плоти, казавшийся несокрушимым, медленно разваливался под шквалом беспощадных атак. Он разрушался быстрее, чем она успевала его восстанавливать.
И всё же их битва не стала спокойнее. Напротив, она лишь обострилась.
Если раньше Суверены, казалось, сдерживали часть своей силы, чтобы защитить себя, то теперь они сосредоточились на чистой агрессии. Марионетки и летающие мечи отбросили всякую осторожность в уничтожении врага.
Расколотая костяная равнина сотрясалась и стонала, всё больше её кусков рушилось в снежную бурю, бушевавшую в Пустотах. Казалось, всё поле боя балансировало на грани обрушения.
Это не могло продолжаться долго…
И не продолжалось.
Потому что в этот момент прямо над местом, где сражались Анвил и Ки Сонг, из бури мечей показался избитый Остров Слоновой Кости.
А затем, в грохоте цепей…
Наступило Сокрушение.
Невидимая сила обрушилась на расколотое поле боя, расплющивая поднимающиеся усики мерзких джунглей и вдавливая марионеток Королевы в равнину. Бесчисленные мечи рухнули с неба, ударившись о кость, а затем снова поднялись вверх, их клинки дрожали от напряжения.
На несколько мгновений катастрофическая битва словно замерла.
И затем, под всеобщими взглядами, Меняющая Звезда из клана Бессмертного Пламени спустилась с небес, мягко приземлившись на равнину между двумя Суверенами.
С танцующими в воздухе серебристыми волосами она сложила белоснежные крылья и опустила свой раскалённый меч. Над разрушенным полем боя раздался её чистый голос:
«Остановите это безумие!»
«Остановите это безумие!»
Нефис произнесла эти слова, зная, что они бессмысленны.
Суверены не слушали, и она не хотела, чтобы они слушали. Всё, чего она хотела, — это убить их.
А как могло быть иначе, когда она все эти годы ждала возможности расправиться со своими обидчиками?
Всю свою жизнь…
А её жизнь не была лёгкой.
От разбитых мечтаний детства до залитых кровью полей сражений зрелого возраста Нефис всегда двигало единственное, бескомпромиссное желание.
Покорить Заклятие Кошмара и уничтожить его… разрушить, сравнять с землёй, стереть в порошок.
Не потому, что она была благородным героем, а просто потому, что она ненавидела его. Нефис была поглощена ненавистью, сформирована ею…
Она не была героем.
И всё же ей приходилось притворяться им. Потому что никто не мог выжить в безжалостном мире Заклятия Кошмара в одиночку. Чтобы разрушить Заклятие, она нуждалась в поддержке и вере тех, кто доверился ей — так же сильно, как они нуждались в ней… и ей нужно было уничтожить тех, кто стоял у неё на пути.
Именно поэтому Суверены должны были умереть. Не потому, что они разрушили её семью и как монстры преследовали её детские кошмары, а просто потому, что они были… некомпетентны. Возможно, когда-то они были великими и выдающимися, но они сбились с пути.
Впрочем, одно не исключало другого.
Сегодня она собиралась устранить препятствие на пути к исполнению своего страстного желания.
А ещё она собиралась отомстить.
Глядя на них — гордого Короля в алом плаще, и Королеву, прячущуюся внутри своего гротескного голема, — Нефис чувствовала это.
Ревущее пламя, разгорающееся в её душе, топящее её разум и поглощающее её сердце.
Пламя гнева, пламя ненависти.
Жгучее, всепоглощающее… невозможное отрицать.
Поэтому приказывать им остановиться было похоже на пытку, ведь Нефис хотела лишь одного — разделать их души и тела своим мечом.
Эти упыри… она слишком долго терпела их существование.
Сегодня они должны были умереть. Её воля была абсолютной.
Глядя на неё, Анвил внезапно тихо усмехнулся.
«А что, если мы не остановимся, Нефис?»
Она уставилась на него, задержалась на мгновение, а затем направила на него свой меч.
«Тогда я остановлю вас».
Ей нужно было сказать намного больше… целую речь, которую Кэсси и Санни подготовили заранее. В ней перечислялись все преступления, совершённые Суверенами, отстаивалась безопасность для Пробуждённых солдат, говорилось о бессмысленности гражданской войны и рисовалась радужная картина будущего.
Чтобы все желающие могли послушать.
Но Нефис больше не могла ждать. Она и так ждала слишком долго.
Слова ничего не стоили. Её действия скажут громче.
Анвил молча смотрел на неё, а затем холодным голосом спросил:
«Разве это разумно — направлять на меня меч, который я сам же и выковал?»
С этими словами её меч — Убийца Родичей — внезапно пришёл в движение сам по себе. Вылетев из её руки, он метнулся к Анвилу и, зависнув над его плечом, нацелился на её собственную грудь.
Как и ожидалось.
Нефис улыбнулась, отозвав его.
«Если ты настаиваешь… я убью тебя лучшим мечом, выкованным лучшим кузнецом…»
Она призвала Благословение.